Иммунитет и стресс: Стресс и иммунитет — правда про влияние нервного срыва на резистентность организма – «Как стресс может повлиять на иммунную систему?» – Яндекс.Знатоки

Оставьте свой комментарий

Влияние стресса на иммунитет

Конференц-залы научных институтов сегодня полны ученых новой породы — психонейроиммунологов. Эти люди зарабатывают на жизнь исследованиями, основанными на том невероятном факте, что происходящее в нашей голове может влиять на работу нашей иммунной системы. Когда-то считалось, что две эти сферы никак между собой не связаны — иммунная система уничтожает бактерии, продуцирует антитела, охотится на опухоли; мозг помогает нам танцевать, изобретать колесо и смотреть любимые телесериалы. Но идея о независимости иммунной и нервной систем оказалась ошибочной. Автономная нервная система пронизывает нервами  ткани организма, которые формируют или хранят клетки иммунной системы. Затем эти клетки поступают в кровь. Кроме того, ткани иммунной
системы, оказывается, чувствительны (то есть обладают рецепторами) ко всем тем интересным гормонам, которые вырабатываются гипофизом по команде мозга. Поэтому, как оказалось, мозг постоянно сует свой нос в дела иммунной системы.

Доказательства влияния мозга на иммунную систему начали появляться как минимум 100 лет назад начиная с первой демонстрации: если перед носом человека, страдающего аллергией на розы, помахать искусственной розой (при условии, что он не знает, что роза фальшивая), у него случится аллергическая реакция. А вот очаровательная и более свежая демонстрация того, что мозг влияет на иммунную систему: возьмем две группы профессиональных актеров. Попросим первую группу целый день репетировать мрачную, депрессивную сцену, а вторую — оптимистичный, радостный этюд. У актеров из первой группы ослабеет реакция иммунной системы, а у актеров второй группы она усилится. (Как вы думаете, где было проведено это исследование? Конечно же, в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе.) Но наиболее явно на связь между мозгом и иммунной системой указало исследование, основанное на парадигме, получившей название «условное подавление иммунитета».  Введите животному препарат, подавляющий иммунную систему. После этого проведите эксперименты в стиле Павлова с «условными стимулами», например давайте животному ароматизированный напиток, который оно может связать с подавляющим иммунитет препаратом. Несколько дней спустя дайте животному только условный стимул, вызывающий реакцию, — и иммунитет упадет. В 1982 году был опубликован отчет об эксперименте, основанном на одном из вариантов этой парадигмы и проведенном двумя новаторами в этой области, Робертом Адером и Николасом Коэном из Рочестерского университета. Результаты ошеломили ученых. В экспериментах на мышах животные неожиданно начали болеть из-за избыточной активности иммунной системы. Обычно болезнь контролируют,
давая мышам иммунодепрессанты. Адер и Коэн показали, что при использовании техники обусловливания препарат можно заменить условным стимулом — и это оказывает влияние на иммунитет животных в такой степени, что может продлить им жизнь.

Подобные исследования убедили ученых, что существует прочная связь  между нервной и иммунной системами. Вполне очевидно, что раз искусственная  роза или вкус ароматизированного напитка могут изменить иммунную функцию, то стресс тоже может это делать. В первой части этой главы мы обсудим влияние стресса на иммунитет и чем оно может быть полезно в стрессовых ситуациях. Во второй части главы мы поговорим о том, может ли длительный стресс из-за хронического подавления иммунитета ослаблять способность организма бороться с инфекционными заболеваниями. Это очень интересный вопрос, и ответить на него можно лишь с большой осмотрительностью и множеством оговорок. Появляются доказательства того, что стрессогенное подавление иммунитета действительно может увеличивать риск развития некоторых заболеваний и их серьезность. Но эта связь, похоже, не очень выражена и ее важность часто преувеличивают.

Чтобы оценить современные достижения в этой сложной, но важной области  знаний, нужно начать с азов — с того, как вообще работает иммунная система.

Как действует иммунная система

Основная задача иммунной системы — защищать организм от возбудителей инфекций, например от вирусов, бактерий, грибков и паразитов.  Этот процесс невероятно сложен. С одной стороны, иммунная система должна различать нормальные клетки и клетки-агрессоры — на жаргоне иммунологов, отличать «своих» от «чужих». Каким-то образом иммунная  система помнит, как выглядит каждая клетка в нашем теле, и атакует любые клетки, где нет нашей индивидуальной «клеточной подписи» (например, бактерии). Кроме того, сталкиваясь с новым захватчиком, иммунная система способна даже создавать иммунологическую «запись» о том, на что похож этот возбудитель инфекции. Это позволяет ей подготовиться к его вторжениям в будущем. На этой способности основан принцип действия вакцинации: нам вводят небольшое количество ослабленного возбудителя инфекции, и это готовит иммунную систему к реальному нападению.

Иммунную защиту приводит в действие сложный комплекс клеток, циркулирующих в крови. Они называются лимфоцитами и моноцитами (все вместе иммунные клетки называются лейкоцитами; «циты» — это  «клетки»). Есть два класса лимфоцитов: Т-клетки и В-клетки. И те и другие формируются в костном мозге, но Т-клетки мигрируют в тимус (вилочковую железу) и достигают зрелости уже там (поэтому они и называются  «Т-клетками»). В-клетки вызревают в костном мозге. В-клетки производят преимущественно антитела. Существует несколько видов Т-клеток (Т-хелперы, Т-супрессоры, цитотоксичные Т-киллеры и т. д.).

Т-клетки и В-клетки атакуют возбудителей инфекции по-разному. Т-клетки создают клеточный иммунитет (рис. 25). Когда возбудитель инфекции вторгается в организм, его распознает моноцит, который называют макрофагом. Он сообщает о чуждой частице клетке Т-хелперу. Включается тревожная сирена, и в ответ на вторжение «чужака» Т-клетки начинают рассредоточиваться  по организму. Эта система сигнализации приводит к активации и быстрому распространению цитотоксичных Т-киллеров. В соответствии со своим названием они атакуют возбудителей инфекции и уничтожают их. Кстати, вирус СПИДа убивает как раз Т-клетки иммунной системы.

В-клетки действуют иначе. Они поддерживают иммунитет путем создания антител (рис. 26). Если макрофаги и Т-хелперы начали действовать, они стимулируют распространение В-клеток. Основная задача В-клеток— дифференцировать и производить антитела— большие белки, распознающие те или иные особенности вторгшегося возбудителя инфекции (как правило, его специфический белок) и присоединяющиеся к нему. Такая избирательность очень важна — форма образующегося антитела точно «подходит» к форме того или иного отличительного признака захватчика, как ключ  к замку. Таким образом, антитела присоединяются к клеткам возбудителя инфекции, блокируют их и готовят к уничтожению.

У иммунной системы есть еще один интересный аспект. Например, если разные части печени должны скоординировать ту или иную активность, у них есть преимущество соседства. Но клетки иммунной системы свободно циркулируют в крови. Чтобы тревожную иммунную сирену услышали во всех частях этой обширной системы, организм создал химические посредники С киоцтниы. )Они также циркулируют в крови и переносят сообщения между иммунными клетками разных типов. Например, когда макрофаги впервые распознают возбудителя инфекции, они вырабатывают посредника, который называется. Он побуждает Т-хелперы вырабатывать интерлейкин-2, который стимулирует рост Т-клеток (чтобы еще больше усложнить эту схему, есть как минимум штук пять дополнительных интерлейкинов с более узкими функциями). На фронте антител Т-клетки также вырабатывают фактор роста В-клеток. Другие классы посредников, например интерфероны, активируют разные типы лимфоцитов.

Процесс сортировки, когда иммунная система проводит разграничение между «своими» и «чужими», обычно довольно эффективен (хотя некоторые коварные тропические паразиты, например возбудители шистосомоза, научились обманывать иммунную систему, присваивая «подпись» собственных клеток организма). Иммунная система постоянно занята отделением «своих» от «чужих»: эритроциты — это мое. Брови — мои. Вирус — гадость, атакуем. Мышечные клетки — наши ребята… (рис. 27).

Но что, если в процессе иммунной сортировки случится сбой? Один очевидный тип ошибки — когда иммунная система не может распознать инфекцию-захватчика; конечно, это очень плохо. Не менее опасно, если иммунная система по ошибке признает вредным захватчиком того, кто на самом деле им не является. Например, какое-то совершенно безвредное вещество вызывает реакцию аварийного сигнала. Это может быть что-то съедобное, скажем арахис или моллюски, или что-то распыленное в воздухе и безвредное, вроде цветочной пыльцы. Но иммунная система по ошибке решила, что это не только «чужое», но и опасное, и начала активно с этим бороться. В таком случае возникает аллергия.

При втором типе гиперреакции иммунной системы за возбудителя инфекции принимается нормальная часть нашего собственного тела, и в результате она подвергается атаке. Когда иммунная система по ошибке нападает на нормальную часть тела, это может привести к самым разным и очень неприятным «аутоиммунным» заболеваниям. Например, при рассеянном склерозе нападению подвергается нервная система; при ювенильном диабете — клетки поджелудочной железы, обычно вырабатывающие инсулин. Как мы скоро увидим, стресс, как ни странно, влияет на течение аутоиммунных заболеваний.

До сих пор в этом кратком обзоре иммунной системы мы говорили о приобретенном иммунитете. Предположим, что вы в первый раз подвергаетесь действию некоего нового, опасного болезнетворного микроорганизма, назовем его патогеном X. У приобретенного иммунитета есть три особенности. Во-первых, он позволяет «научиться» атаковать именно патоген X с помощью специфических антител и иммунных клеток, способных распознавать именно этот патоген. Это дает важное преимущество: у нас появляется «маркер», на котором написано название патогена X. Во-вторых, для создания такого иммунитета нужно время: когда мы впервые сталкиваемся с патогеном X, нужно выяснить, какие антитела лучше всего ему соответствуют, и создать миллионы его копий. После этого мы можем выявлять и уничтожать патоген X в течение многих лет, и если эта специфическая защита уже есть, повторное воздействие патогена X будет только укреплять эту защиту.

Такой приобретенный иммунитет — весьма необычное изобретение, и он есть только у позвоночных животных. Но у нас есть еще и более простой, более древний механизм иммунной системы, такой же, как у живых существ совсем другого вида — у насекомых. Он называется врожденным иммунитетом. Он не предусматривает средств защиты, предназначенных специально для патогена X и особых антител, которые отличаются от тех, которые предназначены, скажем, для патогена Y. Но когда какой-то патоген поражает нас во второй раз, эта неспецифическая иммунная реакция тоже вступает в действие.

Такая общая иммунная реакция чаще всего возникает на переднем крае, где патоген завоевывает первый плацдарм, например в коже либо в ткани слизистой оболочки во рту или в носу. Как только это произошло, антитела, содержащиеся в слюне, атакуют любые «чужие» микробы. Это неспецифическая
реакция, не отличающая захватчиков друг от друга. Такие антитела вырабатываются в слизистой оболочке и покрывают ее антисептическим слоем. Кроме того, в месте инфекции расширяются капилляры и иммунные клетки могут свободно поступать сюда из крови, пропитывая область инфекции. Среди этих клеток— макрофаги, нейтрофилы и неспецифические клетки-киллеры, атакующие вредоносных микробов. Расширение капилляров также увеличивает приток жидкости, содержащей белки, препятствующие попаданию агрессивных микробов в кровь. Что происходит в результате? Белки борются с микробами, а жидкость вызывает отек. Так действует врожденная иммунная система: она вызывает воспаление¹. Итак, теперь у нас есть общее представление о том, как функционирует иммунная система. Пришло время рассмотреть, как стресс влияет на иммунитет. Естественно, этот процесс намного сложнее, чем может показаться.

________________________________________________

¹ Как мы только что сказали, врожденная иммунная реакция основана на том, что в зараженную область проникают белки. Среди белков, которые борются с микробами, есть один, о котором мы говорили в главе 3, С-реактивный белок крови. Думаю, вы помните, что клейкие частицы, например холестерин, создают атеросклеротические бляшки только в тех местах, где повреждены кровеносные сосуды. Поэтому степень повреждения и сила воспаления кровеносных сосудов — хороший прогностический фактор риска атеросклероза. С-реактивный белок, как мы уже знаем, — самый надежный индикатор такого воспаления.

Предыдущая – Женщины: расстройства цикла и аменорея | Следующая – Как стресс угнетает иммунную систему?

Стресс и иммунитет | nmedik.org

Влияние стресса на иммунную систему изучает психонейроиммунология – одна из самых молодых наук о здоровье. Стресс оказывает очень заметное отрицательное влияние на иммунную систему, а степень этого воздействия во многом зависит от того, насколько мы можем регулировать свои эмоции и управлять своим организмом. Преодолевая стресс, мы снимаем с иммунной системы нагрузку и этим усиливаем иммунный ответ.

Все мы время от времени испытываем отрицательные эмоции. Однако постоянная депрессия оказывает непрерывное давление на иммунную систему, а это означает, что возникает повышенная восприимчивость к болезням, в том числе и к обычной простуде, увеличивая риск и возможность заболеть астмой, раком, диабетом, гипертонией.

Стресс влияет на многие иммунные функции. Особенно ослабляется возможность организма бороться с вирусами. Многие вирусы могут до поры до времени как бы прятаться внутри клетки и выжидать момент, когда ответ иммунной системы будет слабым. Так вирус может размножаться и, в конце концов, вызвать заболевание.

Во время стресса выделяются гормоны коры надпочечника, мозговой части надпочечника, соответственно кортизол и катехоламины, которые способны подавлять любую иммунную деятельность.

Кроме того, стресс способствует возникновению многих заболеваний, в том числе сердечно-сосудистой системы, обмена веществ, нервной системы.

Борьба со стрессом

Как же бороться со стрессом, а, следовательно, как повышать свой иммунитет?

Безусловно, от стрессовых ситуаций не застрахован абсолютно никто. Но реакции на неблагоприятные обстоятельства у людей совершенно не одинаковы. Один воспринимает превратности жизни как призыв к мобилизации всех сил, развивает бурную деятельность и, в конце концов, сможет выбраться из неблагоприятной ситуации. Такая личность под гнетом проблем становится более активной и даже плодотворной, не теряет контроля над собой и обстоятельствами. Такая версия поведения приносит иммунной системе лишь пользу.

Другой человек воспринимает трудности как угрозу своему существованию. Такой человек как бы «прячется в нору» и со страхом ждет последствий. В какой-то момент определяется, что контроль над ситуацией потерян. В результате этого открытия снижается эффективность всех усилий, направленных на разрешение проблемы. Такой человек испытывает беспокойство, тревогу и страх. Он полагает, что ситуация разрешится неблагоприятным образом. Такое отношение подавляет иммунную систему и может привести к болезни.

Следует представлять, что реакция на проблему, в основном, зависит от человека, а не от сложности ситуации. Одинаковые трудности одних заставляют мобилизовать силы и действовать, а других – сдаваться и страдать. Безусловно, отношение к жизни можно изменять, себя можно психологически воспитывать и изменять.

Как этого достичь? Рекомендуется немало приемов борьбы со стрессом. Так, предлагают записывать свои проблемы в дневник или в журнал, есть советы, предлагающие научиться медитировать, предаваться молитвам, больше смеяться, принять теплую ванну, выполнить дыхательные упражнения, использовать массаж, проконсультироваться у психотерапевта, модулировать пищевые вкусы, используя продукты, богатые серотонином. Следует запомнить, что серотонин успокаивает, помогает сконцентрировать внимание, снимает депрессию и способствует здоровому сну.

Каждый человек может выбрать свой способ борьбы со стрессом и применять его для активизации своего иммунитета.

5.2.3.3. Система крови и иммунная система при эмоциональном стрессе

Система крови. Г.Селье [Selye Н., 1936] впервые обнаружил и описал изменения системы крови, характерные для стресс-реакции: эозинопению, нейтрофильный лейкоцитоз, лимфо-пению в периферической крови и инволюцию тимико-лимфа-тического аппарата, которые регистрировались через 6—48 ч от начала повреждающего воздействия.

Решающий вклад в изучение изменений системы крови при стрессе и механизмов этих изменений впервые внесли фундаментальные экспериментальные исследования П.Д.Го-ризонтова и его сотрудников [Горизонтов П.Д. и др., 1983]. В этих работах впервые применялись количественные методы исследования и одновременно изучались реакции разных от­делов системы крови при воздействиях различных стрессоров.

Было установлено, что при однократном интенсивном эмо­циональном стрессе (иммобилизация в течение 6 ч) и электро­болевом воздействии у крыс в периферической крови развивался выраженный нейтрофилез, при котором содержание нейтро-филов увеличивалось в 6—7 раз через 6—9 ч после воздейст­вия. Число лимфоцитов в это же время резко падало. Содер­жание эозинофилов также резко уменьшалось и через 3—12 ч после начала воздействия достигало нуля. Через 24 ч после на­чала воздействия все эти показатели возвращались к норме. В костном мозге при этом существенно увеличивалось (на 60—

70 %) содержание лимфоцитов («лимфоидный пик») и умень­шалось число зрелых гранулоцитов; после 24 ч эти показатели возвращались к норме. Содержание бластных клеток грануло-цитарного рада (миелобласт — миелоцит) в течение 24 ч после начала воздействия существенно не менялось, но через 48 ч — возрастало. Существенных изменений в содержании эритро-идных клеток костного мозга не обнаружено. Содержание кле­ток в селезенке и тимусе (лимфоидных органах) после стрес­сорного воздействия уменьшалось в течение 12 (в селезен­ке) — 48 (в тимусе) часов. Затем содержание этих клеток по­степенно нормализовалось.

Наиболее характерными изменениями при однократном и многократном стрессорном воздействии в стадии мобилиза­ции общего адаптационного синдрома (по Селье) являются: в периферической крови — значительный нейтрофилез, лимфо-пения и эозинопения; в костном мозге — лимфоидный пик и уменьшение содержания зрелых гранулоцитов; в лимфоидных органах — уменьшение количества (истощение) клеток. Уменьшение содержания зрелых гранулоцитов в костном мозге и клеток в лимфоидных органах обусловлено быстрым выходом этих клеток в периферическую кровь, т.е. стрессор­ной мобилизацией костномозгового резерва гранулоцитов и резерва лимфоидных клеток селезенки и тимуса, что главным образом и обеспечивает наблюдаемое при стрессе пополнение клеточного состава периферической крови и в том числе пе­риферический нейтрофилез. Позже в стадии резистентности развивается гиперплазия костномозгового кроветворения: число бластных форм гранулоцитарного ряда в костном мозге увеличивается, т.е. компенсаторно стимулируется гранулоци-топоэз. При продолжении стрессорного воздействия наступает стадия истощения.

Анализ возможных механизмов реакции системы крови на стрессорное воздействие показывает, что важную роль в этой реакции играет активация адренергического и гипоталамо-ги-пофизарно-кортико-адреналового звеньев стресс-системы [Гольдберг Е.Д. и др., 1997]. Показано, что лимфоидные орга­ны и лимфатические узлы имеют плотную симпатическую ин­нервацию [Bellinger D.L. et al., 1992; Friedman E.M., Irwin M.R., 1995].

Показано, что нейтрофилез в периферической крови, убыль числа зрелых гранулоцитов и увеличение уровня лимфоидных кле­ток в костном мозге стимулируются катехоламинами и не за­висят от гормонов коры надпочечников. При этом увеличение содержания лимфоцитов в костном мозге (лимфоидный пик) регулируется через В-адренорецепторы.

Имеющиеся данные позволяют полагать, что уменьшение содержания клеток в селезенке при стрессе связано главным образом с активацией адренергической системы и сокращени­

ем гладкой мускулатуры этого органа под влиянием катехол­аминов, которое реализуется через р-адренорецепторы. При этом больше «выбрасывается» лимфоцитов меньшего размера, т.е. В-лимфоцитов, чем более крупных Т-лимфоцитов, поэто­му в селезенке возникает количественное преобладание Т-лимфоцитов. Однако Т-лимфоциты также «выбрасываются» из этого органа. Таким образом, при стрессе, как при экстре­мальной ситуации, селезенка выполняет функцию срочной помощи, поставляя в кровоток лимфоидные клетки разных видов. Эта функция селезенки, по мнению исследователей, не менее важна, чем функция депонирования клеток красной крови и «выбрасывания» их в кровоток при кровопотерях.

Уменьшение содержания лимфоидных клеток в тимусе при стрессе вплоть до опустошения связывают главным образом с увеличением секреции гормонов гипоталамо-гипофизарно-кортико-адреналовой системы. В частности, показано, что при адреналэктомии или гипокортицизме стресс не вызывает «выброса» тимоцитов; установлено также, что сами Т-клетки обладают высокой чувствительностью к глюкокортикоидам [Горизонтов П.Д. и др., 1983]. При этом если селезенка — орган «скорой помощи», то из тимуса выделение тимоцитов происходит медленнее и позже, чем из селезенки (через 1— 2 сут).

Предполагается, что данная функция тимуса связана с вос­полнением пула Т-клеток, израсходованных в начале стресс-реакции. Однако при дефектах функционирования селезенки или при ее отсутствии тимус может «ускорить» свою помощь и становится источником лимфоцитов уже в первые часы дейст­вия стрессора.

Характерная для стресс-реакции лимфопения, возникаю­щая вопреки большому «выбросу» в периферическую кровь лимфоцитов из лимфоидных органов, связана главным обра­зом с усиленной миграцией лимфоидных клеток из перифери­ческой крови. Одним из «мест назначения» такой миграции является костный мозг, и именно этим наряду с другими при­чинами может быть обусловлено явление лимфоидного пика в этой структуре. Данный процесс реализуется, как уже упо­мянуто выше, под влиянием адренергической системы через Р-адренорецепторы и соответственно тормозится блокаторами этих рецепторов. Увеличение содержания лимфоидных клеток в костном мозге в ответ на стрессор имеет большое значение, так как увеличивает его иммунокомпетентность. Другими структурами, куда мигрируют лимфоидные клетки из крови, являются лимфатические узлы, что также создает состояние их повышенной «готовности» к иммунному ответу. Возможна миграция таких клеток и в другие органы. При этом установ­лено, что наряду с обеспечением иммунной функции (см. далее) лимфатическая система принимает непосредственное

участие в регуляции процессов регенерации в различных орга­нах и тканях. Так, лимфоциты участвуют в регенерации мио­карда, печени, почек после частичного удаления тканей этих органов, и при дефиците лимфоидных клеток интенсивность регенерационных процессов значительно снижается [для ссы­лок см.: Горизонтов П.Д. и др., 1983; Гольдберг Е.Д. и др., 1997]. Поэтому мобилизация системы крови при стрессорных воздействиях выполняет комплексную адаптивную функцию.

Таким образом, изменение системы крови при однократ­ном стрессорном воздействии, представленное в этом разделе нашего сообщения, позволяет заключить, что стресс вызывает срочную мобилизацию всех компонентов системы крови для реализации адаптивной реакции организма на стресс и прежде всего для активации иммунной системы.

При хроническом действии стрессоров мобилизация систе­мы крови и последующая нормализация сменяются угнетени­ем, что играет ключевую роль в развитии стрессорной имму-носупрессии и стрессорной иммунопатологии, рассматривае­мых в последующих разделах. Так, например, в экспериментах на крысах показано, что при длительном эмоционально-боле­вом воздействии (3—6 ч в день в течение 14—18 дней) в пери­ферической крови снижается общее содержание лейкоцитов на 20 %, нейтрофильных гранулоцитов — на 20 %, содержание эозинофилов — на 70 %, лимфоцитов — на 27 % и моноци­тов — в 2,5 раза. Содержание эритроцитов существенно не ме­нялось. Таким образом, происходило уменьшение содержания в крови лимфоидных клеток. В костном мозге при этом умень­шалось общее число миелокариоцитов за счет убыли всех видов клеток, составляющей в среднем от 28 % (для миело-бластов — нейтрофильных промиелоцитов и миелоцитов) до 68 % (для метамиелоцитов). В лимфоидных органах картина была неодинаковой: в селезенке существенных отклонений от нормы не наблюдалось, а в тимусе содержание тимоцитов резко падало (до 40 % нормы). Таким образом, при длитель­ном интенсивном действии стрессоров возникает угнетение системы крови и состояние иммунологической недостаточ­ности.

Следует отметить, что нарушения системы крови при дли­тельном эмоциональном стрессорном воздействии усугубля­ются на фоне ионизирующего облучения в диапазоне даже малых и низких доз [Мороз Б.Б. и др., 1997].

Иммунная система. Иммунная система как система «бы­строго реагирования» на чужеродные воздействия тесно связа­на со стресс-системой и стресс-лимитирующими системами. Это выражается в том, что структуры центрального аппарата регуляции иммунной системы локализованы в гипоталамусе, где находится ключевое звено аппарата нервной регуляции иммунной системы, гиппокампе, амигдале [Корнева Е.А., Ше­

коян В.А., 1982]. Они связаны с холинергическими нейронами базального ядра Мейнерта и перегородки, с НА-нейронами синего пятна, ДА-нейронами мезолимбической и нигростиат-ной системы, наконец, с ГАМК-нейронами хвостатого ядра, серотонинергическими нейронами ядер шва [Корнева Е.А., 1990; Крыжановский Г.Н. и др., 1997]. Таким образом, струк­туры, входящие в состав центрального аппарата регуляции им­мунной системы, топически совпадают с центральными струк­турами стресс-системы и стресс-лимитирующих систем.

К настоящему времени выяснилось, что стресс-система и иммунная система связаны двусторонними связями: влиянием нейрональных структур на иммунокомпетентные органы и клетки, с одной стороны, и влиянием иммунной системы на стресс-систему — с другой [Адо А.Д., 1993; Коляда Т.И. и др., 1995]. Благодаря этим связям гипоталамус, ключевая структу­ра центрального аппарата регуляции иммунной системы и стресс-системы, быстро реагирует на нарушение иммунного (антигенного) гомеостаза и дает начало сложному эфферент­ному пути передачи регуляторных влияний на иммунокомпе­тентные органы и клетки [Коляда Т.И. и др., 1995; Крыжанов­ский Г.Н. и др., 1997]. Эти влияния осуществляются благодаря наличию на иммунокомпетентных клетках рецепторов для нейромедиаторов, гормонов, регуляторных пептидов. Пока­зано, что иммунокомпетентные клетки имеют рецепторы к ацетилхолину [Абрамов В.В., 1991], глюкокортикоидам [Katz A.M. et al., 1985; Голиков П.П., 1988], катехоламинам [Landmann R. et al., 1984], нейропептидам [Ruff M.R. et al., 1989], к КРГ [Friedman E.M., Irwin M.R., 1995]. Благодаря этому обстоятельству возможно прямое воздействие гормонов и медиаторов на элементы иммунной системы.

Следует подчеркнуть, что существует сходство ответа гипо­таламуса и других отделов стресс-системы на антиген с ответа­ми на различные стрессоры. Это понятно, так как антигены по существу являются стрессорами. В ответ на иммунногенный антиген сразу возникает увеличение электрической активнос­ти паравентрикулярных и супраоптического ядер гипоталаму­са, нейроны которых продуцируют КРГ, аргинин-вазопрессин и окситоцин. При этом стимулируется секреция этих гормо­нов, происходит активация оси гипоталамус — гипофиз — надпочечники [Коляда Т.И. и др., 1995; Stratakis С.А., Chrousos G.P., 1995], повышается уровень НА и ДА в заднеги-поталамической области [Девойно Л.В., 1994], в паравентри­кулярных и аркуатном ядрах и дорсомедиальном отделе гипо­таламуса. Затем включаются гиппокамп, амигдала, синее пятно [Клименко В.М., 1993].

При действии других стрессоров также возникает актива­ция гипоталамуса и других отделов стресс-системы (как уже было указано в разделах 5.1.1 и 5.1.2), что соответственно

также сопровождается ростом секреции КРГ, аргинин-вазо-прессина, НА и ДА в центральном звене стресс-системы, ак­тивацией гипоталамо-гипофизарно-адреналовой оси, а также активацией нейронов синего пятна и периферической адре­нергической системы, включая симпатическую систему и моз­говой слой надпочечников. Таким образом, очевидно, что ак­тивность различных звеньев стресс-системы и нейрональных структур, непосредственно с ней связанных (амигдалы, гиппо­кампа, мезолимбической и др.), а также, по-видимому, стресс-лимитирующих систем в значительной мере определяет функ­цию иммунной системы и величину иммунного ответа орга­низма. В соответствии с этим стресс-реакция, возникающая в ответ на различные стрессоры, несомненно, включает в себя изменения иммунологической реактивности организма.

Влияние уровня активности стресс-системы на иммунный ответ было доказано в многочисленных исследованиях, в ко­торых осуществляли либо выключение, либо стимуляцию этих нейрональных структур и оценивали величину иммунного от­вета на антигены (подробные данные см. в монографии Г.Н.Крыжановского и соавт., 1997). Так, например, была вы­явлена зависимость иммунологических реакций от активности гипоталамуса в исследованиях, где проводили иммунизацию животных на фоне повреждений (выключения) или электро­стимуляции (активации) структур гипоталамуса. Показано, что локальное повреждение заднего гипоталамуса приводит к снижению активности костномозговых предшественников им-мунокомпетентных клеток, снижению способности клеток-предшественников к дифференцировке, к изменению формы макрофагов и снижению их антиген-активности. При локаль­ной деструкции заднего поля гипоталамуса снижается способ­ность к продукции антител в ответ на антигены вплоть до пол­ного отсутствия признаков синтеза антител и их накопления в крови. Это было выявлено при иммунизации лабораторных животных (кроликов, крыс, мышей) различными антигенами: от вакцины БЦЖ до фракции чумного микроба [Крыжанов-ский Г.Н. и др., 1997].

Способность к иммунному ответу, митогенная пролифера-тивная активность Т-лимфоцитов и активность естественных киллеров снижаются при локальной деструкции переднего и латерального гипоталамуса [Wrona D. et al., 1991]. При этом уменьшается отношение Т-хелперов/Т-супрессоров. Предва­рительная электростимуляция структур гипоталамуса, напро­тив, приводит к результатам, обратным тем, которые наблюда­ются при выключении этих структур, а именно увеличивается синтез антител в ответ на антигены, т.е. активируется иммун­ный ответ.

Важную роль в регуляции иммунореактивности играет ак­тивность симпатического звена центрального компонента

стресс-системы, представленного нейронами синего пятна. Показано, что сохранение функциональной и структурной це­лостности синего пятна необходимо для поддержания имму-нокомпетентности одного из центральных органов иммунной системы — костного мозга. Важно подчеркнуть, что гипер­функция этого норадренергического звена стресс-системы может приводить к иммунологической недостаточности, по­скольку системное введение НА оказывает иммунодепрессив-ное действие. В то же время антагонисты НА в сочетании с ад-реналэктомией приводят к стимуляции активности иммунной системы [Besedovsky Н. et al., 1983]. Позже мы приводим рису­нок (см. рис. 5.5), где показаны активация симпатической системы и ее «выход» на иммунную систему.

Роль стресс-системы и стресс-лимитирующих систем в фор­мировании иммунного ответа доказана также при исследовании влияния на иммунную реакцию предварительного введения гор­монов и медиаторов этих систем. Как уже указывалось выше, иммунокомпетентные клетки обладают рецепторами к этим ве­ществам. Регуляция функций иммунной системы нейрогумо-ральными факторами осуществляется по антагонистическому принципу, т.е. вызывая либо стимуляцию, либо угнетение ак­тивности макрофагов, Т- и В-лимфоцитов в зависимости от дозы данных веществ, вида антигенов, схемы иммунизации и, наконец, от фазы иммунного ответа. Тем не менее обобщение результатов большого числа работ приводит к выводу, что сти­мулирующее влияние на функции клеток, продуцирующих антитела, могут оказывать ацетилхолин и дофамин, гормоны ги­поталамуса (аргинин-вазопрессин и окситоцин), гормоны гипо­физа (гормон роста, тиреотропный гормон), кортикостероиды (в физиологической дозе), медиаторы стресс-лимитирующих систем: ОП (р-эндорфин, Leu-энкефалин), ГАМК, субстанция Р. Иммуносупрессорными свойствами обладают А и НА, се-ротонин, а также кортикостероиды (при гиперпродукции). При этом некоторые из указанных соединений могут индуциро­вать (окситоцин, аргинин-вазопрессин, субстанция Р), повы­шать (а- и р-эндорфины, Met-энкефалин) или угнетать (корти­костероиды и АКТГ) секрецию интерферонов ИФ-а и ИФ-у.

Как видно из изложенного, структуры стресс-системы ока­зывают регуляторное влияние на иммунную систему. Иммун­ная система, как было отмечено выше, также влияет на состо­яние стресс-системы, модулируя ее активность. Механизмы этого влияния начали проясняться сравнительно недавно бла­годаря открытию и изучению цитокинов. Эти пептиды проду­цируются при действии антигенов, а также при действии дру­гих стрессоров в клетках различных систем, но главным обра­зом в иммунокомпетентных клетках.

В соответствии с современными представлениями именно относящиеся к цитокинам интерлейкины — IL-1, IL-2, и IL-6 и

фактор некроза опухоли (tumor necrosis factor — TNF) играют ключевую роль во взаимосвязи между иммунной системой и центральным звеном стресс-системы. Именно они, образуясь в ответ на антиген, активируют при иммунных реакциях гипота­ламус и ось гипоталамус — гипофиз — надпочечники, включая активацию секреции гипоталамических КРГ и аргинин-вазо-прессина, гипофизарного АКТГ и глюкокортикоидов [Peristein R.S. et al., 1993]. Таким образом, интерлейкины являются сигна­лом нарушения антигенного гомеостаза, который «включает» стресс-систему (рис. 5.4, стрелка 1). Через активацию гипотала-мо-гипофизарно-адреналовой оси и соответственно увеличен­ную секрецию КРГ и глюкокортикоидов иммунная система (по принципу обратной отрицательной связи) регулирует свою соб­ственную активность. Действительно, глюкокортикоиды явля­ются мощным дозозависимым регулятором иммунного ответа и синтеза интерлейкинов [Sternberg Е.М., Licino J., 1995]. При ги­перпродукции глюкокортикоиды подавляют, с одной стороны, стимуляторный эффект цитокинов на гипоталамо-гипофизар-но-адреналовую ось (см. рис. 5.4, стрелка 2), а с другой — актив-

ность иммунокомпетентных клеток (см. рис. 5.4, стрелка 3) и иммунную/воспалительную реакцию [Bellinger D.L. et al., 1992; Stratakis C.A., Chrousos G.P., 1995]. Таким образом реализуется сложный механизм саморегуляции активности иммунной систе­мы (см. рис. 5.4).

Наличие контура взаимосвязи иммунной системы и стресс-системы не только обусловливает непосредственное участие иммунной системы в стресс-реакциях, вызываемых другими стрессорами, но и определяет влияние стресса на им-мунореакти вность.

Наблюдения на людях и эксперименты на животных убе­дительно свидетельствуют о влиянии стресса на иммунную сис­тему и о том, что изменение активности иммунной системы при эмоциональном стрессе, как и других органов и систем организма, зависит от трех основных факторов: силы стрессор­ного воздействия, т.е. от интенсивности стресс-реакции и ее продолжительности; времени действия стрессора относительно фазы иммунного ответа; резистентности организма и/или его иммунной системы к стрессорному повреждению. У здоровых людей умеренная стресс-реакция может вызывать стимуляцию активности иммунной системы, усиление неспецифической противоинфекционной защиты либо незначительное и быстро проходящее состояние сниженной иммунореактивности. Тя­желая и длительная стресс-реакция сопряжена с продолжи­тельным угнетением иммунного ответа вплоть до развития им-мунодефицитного состояния.

Установлено, что у студентов в период экзаменационной сессии повышается число В-лимфоцитов и увеличивается уро­вень иммуноглобулинов в крови при незначительном уменьше­нии числа Т-лимфоцитов и, в частности, Т-супрессоров. При этом наиболее существенные изменения возникали у тех студен­тов, которые в большей мере испытывали чувство тревоги и страха, что выявлялось при психологическом тестировании. После каникул параметры иммунологической реактивности, как правило, нормализовались. У лиц со стабильным психоэмоцио­нальным статусом, т.е. с незначительной стресс-реакцией или при ее отсутствии, показатели иммунологической реактивности оставались в пределах нормы. При умеренной стресс-реакции на эмоциональные стрессоры у здоровых людей может повы­шаться активность нормальных киллеров, т.е. клеток, которые осуществляют контроль антигенного гомеостаза и являются важным механизмом противоопухолевой защиты.

При действии стрессоров, вызывающих более сильную стресс-реакцию, возникает угнетение активности иммунной системы. Так, при сильном однократном эмоциональном стрессорном воздействии (первый прыжок с парашютом и т.п.) обнаружено значительное снижение активности нормаль­ных киллеров. Выраженная депрессия нормальных киллеров

20— 1385

305

доказана у космонавтов в ближайшие 2 сут после их спуска с орбиты. Эти явления ликвидируются через несколько недель, т.е. являются транзиторными. Однако угнетение механизма естественной противоопухолевой защиты является фактором риска онкологических заболеваний, и это следует учитывать, особенно если столь сильное стрессорное воздействие испы­тывает человек, имеющий предрасположенность к такого рода заболеваниям или находящийся в условиях действия онкоген-ных факторов. Продолжительное и устойчивое снижение ак­тивности нормальных киллеров отмечено при длительном психоэмоциональном напряжении. С этим в известной мере может быть связана стимуляция опухолевого роста у лиц, тя­жело переживающих горе [Stein М. et al., 1991].

При сильном эмоциональном стрессорном воздействии, при затяжной стресс-реакции у человека возникают также снижение содержания иммуноглобулинов в крови и уровня так называемых нормальных противомикробных антител [Крыжановский Г.Н. и др., 1997], а также снижение активнос­ти Т-лимфоцитов и угнетение их реакции на митогены [Stein М. et al., 1991].

Иммунодепрессивное действие стресса является причиной того, что вакцинация часто оказывается неэффективной, если иммунизация проводится на фоне стресса. Это доказано, на­пример, для прививок против гепатита В [Glaser R. et al., 1992]. Эмоциональное стрессорное напряжение может приво­дить также к снижению показателей неспецифической проти-воинфекционной защиты: снижается число полиморфно-ядерных лимфоцитов и их способность к фагоцитозу, угнета­ется вирус-индуцированный синтез интерферона и интерлей-кинов. Например, после сильного землетрясения в Японии значительно возросло число случаев острых респираторных за­болеваний, главным образом пневмоний. Повышение воспри­имчивости к вирусу Эпштейна—Барр и снижение резистент­ности к возбудителям респираторных заболеваний отмечено при длительных тяжелых жизненных ситуациях. Тяжелый эмоциональный стресс может также провоцировать заболева­ния, имеющие в основе аллергический или аутоиммунный компонент, такие как ревматоидный артрит, системная крас­ная волчанка, множественный склероз [Stratakis С. А., Chrousos G.R., 1995].

Таким образом, тяжелый стресс вызывает у человека нару­шение иммунологического статуса (которое можно определить как вторичное иммунодефицитное состояние нейрогенной природы), а также может провоцировать или усиливать прояв­ление нарушений иммунологического статуса, вызываемых другими (не нейрогенными) факторами.

Каков механизм стрессорных нарушений иммунологическо­го статуса? Эта проблема еще далека от полного решения. Вмес-

те с тем, определенные успехи в этом направлении достигнуты в экспериментах на животных. Как показали исследования, у жи­вотных, как и у людей, умеренное стрессорное воздействие, со­провождающееся умеренной секрецией гормонов и медиаторов стресс-системы, приводит к потенциации иммунного ответа. Напротив, сильное продолжительное стрессорное воздействие, сопровождающееся значительной активацией стресс-системы, вызывает иммуносупрессию. В экспериментах на крысах [Меер­сон Ф.З., Сухих Г.Т., 1985] показано, что непродолжительное умеренное действие эмоционально-болевого стрессора приво­дит к увеличению активности нормальных киллеров почти в 2 раза, а затем под влиянием продолжающегося стрессорного воз­действия развивается выраженная депрессия активности этих иммунокомпетентных клеток. Умеренная эмоциональная стресс-реакция сопровождается у крыс повышением иммуно-компетентности костного мозга в связи с усиливающейся под влиянием стресса миграцией Т-лимфоцитов из лимфоидных ор­ганов (см. выше) и увеличением количества клеток-предшест­венников иммуноцитов [Горизонтов П.Д. и др., 1983]. Повыша­ется при этом способность Т-лимфоцитов к пролиферации. При умеренной эмоциональной стресс-реакции у животных обнару­жены увеличение численности макрофагов и повышение их фа­гоцитарной активности, увеличение синтеза вирус-индуциро-ванного интерферона и синтеза интерферона без дополнитель­ной вирусной стимуляции.

Тяжелый и достаточно длительный стресс подавляет различ­ные звенья иммунитета: отмечаются стрессорное уменьшение реакции бластной трансформации Т-лимфоцитов в ответ на ми-тогены, снижение литической активности Т-лимфоцитов и нор­мальных киллеров по отношению к опухолевым клеткам-мише­ням, а также депрессия цитотоксической функции макрофагов.

В основе изменений иммунореактивности при стрессе, по-видимому, лежит активация стресс-системы и соответственно действие ее медиаторов, среди которых центральное место зани­мают КРГ, АКТГ, глюкокортикоиды и катехоламины. Умеренно увеличенная секреция медиаторов мобилизует систему крови и оказывает активирующее влияние на иммунный ответ, а значи­тельно возросшая секреция угнетает иммунореактивность. Так, еще 50 лет назад ставшие классическими исследования Г.Г.Го-лодец и Н.В.Пучкова (1948) впервые доказали зависимость фа­гоцитоза лейкоцитов от активности адренергической системы; авторы установили на лягушках, что стимуляция симпатической нервной системы и введение А дозозависимо влияют на фагоци­тоз. Введение А в физиологических дозах (10~⁹—Ю^-8) и слабая стимуляция симпатической нервной цепочки вызывали актива­цию фагоцитоза лейкоцитов на введение B.coli, убитых палочек Коха, частиц кармина и т.п. Введение А в больших дозах (Ю^-7— Ю~⁶) угнетало фагоцитоз.

20*

307

Следует подчеркнуть, что адренергическая система имеет «надежный выход» на иммунную систему. Как было показано выше, этот «выход» реализуется благодаря наличию плотной симпатической иннервации первичных и вторичных лимфо­идных органов и наличию адренергических рецепторов на им-мунокомпетентных клетках [Bellinger D.L. et al., 1992; Fried­man E.M., Irwin M.R., 1995].

В исследованиях Б.А.Фролова и соавт. (1985) на крысах было показано, что активация первичного иммунного ответа, вызы­ваемая эмоциональным стрессом, связана с активацией симпа-тоадреналовой системы и повышением уровня цАМФ в иммун-нокомпетентных клетках. Авторы убедительно доказали, что им­мунизация животных эритроцитами барана после перенесенно­го ЭБС сопровождалась увеличением абсолютного и относи­тельного числа антителообразующих клеток и титра антител примерно в 2 раза по сравнению с контролем (без эмоциональ­но-болевого воздействия). Это явление развивалось на фоне увеличения продукции катехоламинов в надпочечниках.

Ключевую роль в стрессорной иммуносупрессии играет ак­тивация гипоталамических КРГ-нейронов и увеличение секре­ции КРГ. Показано, что введение КРГ в желудочки мозга вы­зывает дозозависимое снижение активности нормальных кил­леров и подавление митогениндуцированной пролиферации лимфоцитов в селезенке и на периферии. Предупреждение по­вышения уровня КРГ в гипоталамусе при стрессе с помощью антител к нему предотвращает падение активности естествен­ных киллеров. Причем удаление надпочечников (т.е. исключе­ние секреции глюкокортикоидов) не влияло на указанные эф­фекты КРГ [Friedman Е.М., Irwin M.R., 1995], что указывает на самостоятельное (а не через активацию гипоталамо-гипо-физарно-адреналовой оси) влияние КРГ на иммунную систе­му. Это влияние реализуется на уровне мозга, т.е. через воз­действие КРГ на рецепторы мозговых структур, так как пря­мое введение КРГ в кровь не оказывает влияния на иммунную систему [Friedman Е.М., Irwin M.R., 1995], хотя КРГ-рецепто-ры показаны на периферических сайтах иммунной системы, например на макрофагах.

Имеющиеся к настоящему времени данные позволяют по­лагать, что иммунодепрессивное действие КРГ реализуется через активацию центров адренергического звена стресс-сис­темы, которая приводит к увеличенному влиянию катехолами­нов симпатической системы и надпочечников на иммунную систему [Felten D.L. et al., 1987; Sundar S.K. et al., 1990; Fried­man E.M., Irwin M.R., 1995]. Эту ситуацию демонстрирует ги­потетическая схема на рис. 5.5.

Увеличение содержания КРГ в паравентрикулярных ядрах гипоталамуса при стимуляции его секреции под влиянием стресса (или при введении экзогенного КРГ в желудочки мозга)

_J

Угнетение активации нормальных киллеров

Как стресс угнетает иммунную систему

 С тех пор как Селье обнаружил первые доказательства того, что стресс  способен подавлять иммунитет, прошло почти 60 лет. Селье обнаружил,

_____________________________________________

¹ Как мы только что сказали, врожденная иммунная реакция основана на том, что в зараженную  область проникают белки. Среди белков, которые борются с микробами,  есть один, о котором мы говорили в главе 3, С-реактивный белок крови. Думаю, вы  помните, что клейкие частицы, например холестерин, создают атеросклеротические  бляшки только в тех местах, где повреждены кровеносные сосуды. Поэтому степень  повреждения и сила воспаления кровеносных сосудов — хороший прогностический  фактор риска атеросклероза. С-реактивный белок, как мы уже знаем, — самый надежный  индикатор такого воспаления.

что у крыс, подвергавшихся воздействию различных неприятных факторов,  могут атрофироваться иммунные ткани, например тимус. С тех пор  ученые намного больше узнали об иммунной системе, и оказалось, что  стресс нарушает очень многие иммунные функции.

Стресс подавляет формирование лимфоцитов, замедляет их циркуляцию  в крови и сокращает время, в течение которого лимфоциты, уже находящиеся  в крови, в ней остаются. Это угнетает производство новых антител  в ответ на возбудителя инфекции и нарушает коммуникацию между лимфоцитами,  уменьшая выработку соответствующих посредников. А это подавляет  врожденную иммунную реакцию, поэтому воспаления не возникает.  Так действуют самые разные стрессоры — физические и психологические,  у приматов, крыс, птиц и даже рыб. И конечно, у человека.

Лучше всего такой процесс подавления иммунитета виден на примере глюкокортикоидов.  Например, глюкокортикоиды могут вызывать уменьшение  размеров тимуса; этот факт установлен вполне надежно. В былые времена  (около 1960 года), когда мы еще не умели напрямую измерять количество  глюкокортикоидов в крови, для этого использовали один косвенный способ:  диагностику размеров тимуса. Чем меньше тимус, тем больше в крови глюкокортикоидов.  Глюкокортикоиды угнетают формирование в тимусе новых  лимфоцитов, а ведь ткань тимуса состоит преимущественно из этих новых  клеток, готовых выйти в кровь. Глюкокортикоиды подавляют выработку  посредников — интерлейкинов и интерферонов — и поэтому снижают чувствительность  лимфоцитов к сигналу тревоги при возникновении инфекции.

Глюкокортикоиды, кроме того, вымывают лимфоциты из крови и заставляют  их возвращаться в «хранилища» в иммунных тканях. Такое действие  глюкокортикоидов угнетает в первую очередь Т-клетки, а не В-клетки. Это  значит, что оно больше вредит клеточному иммунитету, а не иммунитету  антител. И что самое интересное, глюкокортикоиды могут уничтожать  лимфоциты. Это одна из самых горячих тем в медицине, получившая название  запрограммированной гибели клеток¹. Клетки запрограммированы

_______________________________________________

¹ Еще один модный термин в этой области — апоптоз (от греческого ap o p to sis, означающего  что-то вроде «отпадание», например «отпадание» осенью листьев на деревьях  как их запрограммированная смерть). Ведутся большие споры о том, можно  ли сказать, что апоптоз — это и есть запрограммированная гибель клеток, или он  является только ее подтипом (я поддерживаю вторую гипотезу), а также, как ни  странно, о том, нужно ли произносить в этом слове вторую «п» (я это делаю — мне  нравится иной раз щегольнуть плебейским акцентом «человека с улицы»).

на то, чтобы иногда совершать самоубийство. Например, если клетка  начинает превращаться в злокачественную, в ней активируется функция  самоуничтожения, нейтрализующая ее до того, как она начнет процесс  неконтролируемого деления; несколько типов раковых образований  связаны с нарушением функции запрограммированной гибели клеток.  Оказывается, что глюкокортикоиды с помощью нескольких механизмов  способны запускать программу самоуничтожения у лимфоцитов.

Гормоны симпатической нервной системы, бета-эндорфин и КРГ в мозге  также принимают участие в подавлении иммунитета во время стресса.  В отличие от воздействия на иммунитет глюкокортикоидов механизмы  такого влияния пока мало изучены. Эти гормоны традиционно считались  менее важными, чем глюкокортикоиды. Однако множество экспериментов  показывают, что стрессоры способны подавлять иммунитет независимо от  секреции глюкокортикоидов с помощью других механизмов.

Почему иммунитет подавляется  во время стресса?

Механизм, с помощью которого глюкокортикоиды и другие гормоны  стресса подавляют иммунитет, — очень горячая тема современной цитобиологии  и молекулярной биологии, особенно что касается уничтожения  лимфоцитов. Но среди всех увлекательных открытий ультрасовременной  науки было бы разумно задать вопрос о том, почему организм вообще допускает,  чтобы его иммунная система была подавлена во время стресса.  В первой главе я предложил одно объяснение; теперь, когда мы немного  лучше представляем себе процесс стрессогенного подавления иммунитета,  должно быть очевидно, что то мое объяснение не имеет никакого смысла.  Я предположил, что во время стресса логично «закрыть» долгосрочные  строительные проекты и направить энергию на более неотложные задачи  — это касается и иммунной системы. Она прекрасно умеет находить  опухоли, которые могли бы убить нас через шесть месяцев, или вырабатывать  антитела, которые понадобятся нам через неделю, но не нужна  в чрезвычайной ситуации, возникшей прямо сейчас.

Такое объяснение имеет смысл лишь в том случае, если стресс «заморозил  » иммунную систему именно в том состоянии, в котором она находится  сейчас, — больше никаких расходов на иммунитет, до тех пор пока  чрезвычайная ситуация не закончится. Но на самом деле происходит иначе.  Стресс приводит к большому расходу энергии, необходимой для демонтажа  тканей иммунной системы — эти ткани съеживаются, их клетки разрушаются.  Это нельзя объяснить простой «экономией» — ведь мы платим своей  энергией за разрушение иммунной системы. И это приводит нас к теории,  указывающей на более долгосрочные последствия этого процесса.

Почему эволюция позволила нам заниматься такими вопиющими глупостями?  Уничтожать иммунную систему во время стресса! Возможно, для  этого нет никаких серьезных причин. Но это не так глупо, как кажется. Не  все функции организма можно объяснить с точки зрения эволюционной  адаптивности. Возможно, стрессогенное подавление иммунитета — просто  побочный продукт другой, вполне адаптивной функции; оно просто  идет «в нагрузку».

Но вряд ли это так. Когда возникает инфекция, иммунная система вырабатывает  химический посредник интерлейкин-1. Наряду с другими функциями  он стимулирует гипоталамус к выработке КРГ. Как мы говорили  в главе 2, КРГ стимулирует гипофиз, заставляя его вырабатывать АКТГ,  который затем вызывает выработку глюкокортикоидов надпочечниками.  Они, в свою очередь, подавляют иммунную систему. Другими словами,  при некоторых обстоятельствах иммунная система побуждает организм  вырабатывать гормоны, которые в итоге подавляют иммунную систему.  Независимо от причин этого явления иммунная система иногда поощряет  подавление иммунитета. Вероятно, это не случайно¹.

_________________________________________________

¹ Я тоже внес скромный вклад в эту науку: был участником группы, обнаружившей тот  факт, что интерлейкин-1 стимулирует выработку КРГ. По крайней мере я так думал.  Это было в середине 1980-х годов. Это была перспективная гипотеза, и лаборатория,  где я работал, решила ее проверить благодаря моему предложению. Мы работали  как маньяки, и однажды, в два часа ночи, я пережил тот момент эйфории, о котором  мечтает любой ученый: я посмотрел на распечатку одной из машин, и меня осенило:  «Ага, я был прав, вот как это работает: интерлейкин-1 высвобождает КРГ». Мы  описали результаты, статья была принята престижным журналом Science, все были  очень взволнованы, я позвонил родителям и т. д. Статью напечатали, но рядом с ней  была опубликована работа об очень похожем исследовании группы швейцарских  ученых, представленная в журнал на той же неделе. Это было по меньшей мере неприятно.  (Возвращаясь к теме главы 2, если вы зрелый, уверенный в себе взрослый  человек— каким я, к сожалению, бываю редко,— то способны получать удовольствие  от подобных вещей: две лаборатории независимо друг от друга, с разных сторон  земного шара, приходят к одинаковому выводу. Должно быть, мы действительно  установили истину. Наука еще немного продвинулась вперед.)

В последние годы возникло множество гипотез в попытках объяснить, почему  же во время стресса мы активно разрушаем собственный иммунитет  при добровольном содействии самой иммунной системы. Некоторые из  этих гипотез казались довольно вероятными, пока мы не узнали немного  больше об иммунитете и не смогли их исключить. Другие были просто безумными,  и даже я сам опрометчиво продвигал некоторые из них в первом  издании этой книги. Но в последние 10 лет ответ был найден, и он перевернул  все представления об этой сфере.

Сюрприз, сюрприз

Оказывается, что в первые несколько минут (скажем, около получаса)  после начала действия стрессора мы не подавляем иммунитет как таковой  — наоборот, мы улучшаем множество его аспектов (фаза А на приведенном  ниже графике) (рис. 28). Это касается всех аспектов иммунитета,  но прежде всего врожденного иммунитета. Это вполне логично — полезно  активировать те аспекты иммунной системы, которые будут создавать для  нас антитела в следующие несколько недель. Но еще полезнее немедленно  активировать те элементы иммунной системы, которые могут выручить  нас прямо сейчас. Чем больше иммунных клеток срочно отправляются  в кровь, когда нервная система переживает травму, тем более сильное воспаление  возникает в поврежденной ткани. Кроме того, циркулирующие  в крови лимфоциты лучше вырабатывают иммунные посредники и лучше  на них реагируют. И в слюну выделяется еще больше неспецифических  антител врожденной иммунной системы. Такое повышение иммунитета  происходит не только в ответ на инфекцию. Физические и психологические  стрессоры, по-видимому, также запускают раннюю стадию активации  иммунитета. Что еще интереснее, главные злодеи, подавляющие иммунитет,  — глюкокортикоиды — играют в этом процессе важнейшую роль  (вместе с симпатической нервной системой).

Итак, с началом действия любого стрессора наш а иммунная защита  усиливается. Но если стресс продолжается долго, ситуация меняется на  прямо противоположную. Примерно через час продолжающаяся активация  глюкокортикоидов и симпатической системы начинает подавлять  иммунитет. Если действие стрессора в это время заканчивается, что нам  даст подавление иммунитета? Иммунная функции вернется в то состояние,  с которого началась реакция, — назад к базовой линии (фаза В). Если  сильные стрессоры действуют дольше или уровень глюкокортикоидов  очень высокий, иммунная система не просто возвращается к базовой линии,  а резко падает к тому уровню, где начинается подавление иммунитета  (фаза С). Для большинства аспектов иммунной системы, которые можно  измерить, длительное действие сильных стрессоров снижает показатели  на 40-70% ниже базовой линии.

Гипотеза о временной активации иммунной системы в начале действия  стрессора вполне логична (по крайней мере не меньше, чем некоторые  замысловатые теории о том, почему имеет смысл подавление иммунитета).  Как и идея о том, что все, что повышается, должно в итоге снизиться.  И, как мы часто видим на страницах этой книги, если у нас есть стрессор,  который действует слишком долго, адаптивное снижение к базовой линии  может зайти слишком далеко. И тогда мы попадаем в беду.

Почему нам потребовалось так много времени, чтобы это выяснить? Вероятно,  по двум причинам. Во-первых, потому что многие методы измерения  различных показателей иммунной системы только недавно стали достаточно  чувствительными, чтобы отмечать небольшие, быстрые различия. Раньше  ученым не удавалось «поймать» фазу А, эту быструю вспышку стимуляции  иммунной системы в начале действия стрессора. Поэтому в течение многих  десятилетий мы думали, что изучаем иммунную реакцию на стресс, а на самом  деле изучали восстановление иммунной реакции на стресс. Во-вторых,  в этой области ученые обычно исследуют действие сильных, длительных  стрессоров или влияние большого количества глюкокортикоидов в течение  длительных периодов. Это создает определенный перекос в планировании  и проведении экспериментов — они обычно предполагают сильное воздействие.  Если при этом ничего не происходит, выбирается новая область  исследований. А если что-то происходит, повторяется достаточно много раз  и вы уверены, что это происходит, только после этого можно начинать думать  о более тонких нюансах. Поэтому в начале исследований в этой сфере ученые  изучали только те стрессоры или паттерны воздействия глюкокортикоидов,  которые переводят организм в фазу С, и только позже пришло время для  изучения более тонких аспектов, возникающих на фазе В.

Это произошло благодаря экспериментам Аллана Мунка из Дартмутского  университета, одного из крестных отцов данной области, еще в середине  1980-х предсказавшего почти все недавние открытия. Он также предсказал  ответ на другой важный вопрос. Зачем возвращать иммунную функцию  к дострессовому уровню (фаза В на диаграмме)? Почему просто не оставить  ее на более активированном, более высоком уровне, достигнутом в первые  30 минут, и не воспользоваться этой активацией на следующих фазах? Выражаясь  метафорически, почему бы и дальше не держать армию в состоянии  максимальной мобилизации? Прежде всего, это очень дорого. Что еще важнее,  система, постоянно находящаяся в состоянии максимальной готовности,  в какой-то момент не выдержит, и в результате «дружественного огня» может  пострадать кто-то из «своих». Так может случиться и с иммунной системой,  если она хронически активирована: она начинает путать с агрессором части  собственного организма. Так возникают аутоиммунные заболевания.

Такие рассуждения привели Мунка к гипотезе о том, что если вы не прошли  фазу В и не вернули активированную иммунную систему к базовой  линии, то у вас растет риск аутоиммунных заболеваний. Эта идея была  подтверждена по крайней мере в трех областях. Во-первых, можно искусственно  заблокировать у крыс уровень глюкокортикоидов в низком  базовом диапазоне, а затем подвергнуть их стрессу. При этом у животных  возникнет фаза А (по большей части под воздействием адреналина), но не  будет расти уровень глюкокортикоидов, и это не позволит им полностью  перейти в фазу В. При этом у крыс возрастет риск аутоиммунных заболеваний.  Во-вторых, врачам иногда приходится удалять пациенту один из двух  надпочечников (источник глюкокортикоидов), как правило, из-за опухоли.

Сразу же после этого уровень глюкокортикоидов в крови падает вдвое  и остается таким до тех пор, пока оставшийся надпочечник не начнет  вырабатывать их вдвое больше. В период низкого уровня глюкокортикоидов  у пациентов чаще возникают симптомы аутоиммунных или  воспалительных заболеваний — в организме недостаточно глюкокортикоидов,  чтобы перейти в фазу В, когда возникает какой-то стресс (рис. 29).  Наконец, если исследовать популяцию крыс или, как ни странно, цыплят,  у которых спонтанно возникают аутоиммунные заболевания, у них отмечаются  нарушения глюкокортикоидной системы — или уровень этого  гормона слишком низкий, или иммунные клетки нечувствительны к глюкокортикоидам.  То же самое касается людей, страдающих аутоиммунными  заболеваниями, например ревматоидным артритом.

Таким образом, в начале реакции на стресс иммунная система активируется,  а не подавляется. Оказывается, благодаря реакции на стресс активация  иммунной функции не перерастет в аутоиммунный процесс.

Это открытие привело к некоторому пересмотру представлений в данной  области. Если стресс продолжается достаточно долго и начинает подавлять  иммунитет, некоторые элементы, традиционно считавшиеся свидетельством  подавления иммунитета, на самом деле оказались признаками его  укрепления.

Это проявляется двумя способами. Если кто-то принимает большую дозу  глюкокортикоидов или в течение многих часов подвергается действию  очень мощного стрессора, то его гормоны начнут уничтожать лимфоциты  без разбора, просто убивать их. Если ненамного повысить уровень глюкокортикоидов  (так происходит в начале фазы В), то гормоны будут  уничтожать только определенную подгруппу более старых лимфоцитов,  которые и так неэффективны. На этом этапе глюкокортикоиды помогают  укреплять иммунную реакцию, избавляясь от лимфоцитов, бесполезных  в текущей чрезвычайной ситуации. Это является косвенным подтверждением  укрепления иммунной функции.

Вторая тонкость отражает новую интерпретацию того, что люди знали  испокон веков (по крайней мере во времена Селье). Как мы уже знаем,  глюкокортикоиды не только уничтожают лимфоциты, но и вытесняют из  крови еще оставшиеся в ней лимфоциты. Фирдаус Дабар из Университета  штата Огайо решил выяснить, куда деваются иммуноциты, которые вытеснены  из крови. Всегда считалось, что все они оправляются в хранилища  в иммунных тканях (например, в тимус). Они дезактивируются, и от них  уже нет никакой пользы. Но работа Дабара показывает, что не все они отправляются  на консервацию. Глюкокортикоиды и адреналин отправляют  многие из этих лимфоцитов к месту инфекции, например в кожу. То есть  иммуноциты не дезактивируются, а отправляются на передовую. Поэтому,  например, царапины на коже заживают быстрее.

Таким образом, в начале действия стрессора глюкокортикоиды и другие  гормоны, реагирующие на стресс, ненадолго активируют иммунную  систему, улучшая иммунную защиту, оттачивая ее, доставляя иммунные  клетки к месту битвы с инфекцией. Но если действие глюкокортикоидов  продолжается, система может промахнуться и войти в аутоиммунное состояние.  Поэтому при длительном стрессе возникает обратный эффект:  система возвращается к базовой линии. Во время патологического сценария,  когда на организм действуют сильные и длительные стрессоры,  иммунитет падает ниже базовой линии.

Эти новые открытия помогают объяснить один из самых упрямых парадоксов  в этой области. Он касается аутоиммунных заболеваний.  Вот два факта об аутоиммунных процессах:

1. Поскольку аутоиммунные заболевания связаны с избыточной активацией  иммунной системы (до такой степени, что здоровые функции  и органы тела она начинает воспринимать как агрессора), самое распространенное  и освященное веками лечение таких болезней состояло  в том, чтобы посадить пациента «на стероиды», давая ему большие  дозы глюкокортикоидов. Логика здесь очевидна: это резко подавляет  иммунную систему и она больше не может нападать на поджелудочную  железу, нервную систему или на какой-то другой объект своего  неуместного рвения (и, как очевидный побочный эффект этого подхода,  иммунная система также будет не слишком эффективно защищать  пациента от реальных патогенов). Поэтому назначение больших доз  гормонов стресса облегчает симптомы аутоиммунных болезней. Кроме  того, выяснилось, что длительное действие сильных стрессоров снижает  симптомы аутоиммунных заболеваний у лабораторных крыс. 

2. В то же время, по-видимому, стресс может усугублять аутоиммунные  заболевания. Стресс— один из самых надежных факторов (если не  самый надежный), ухудшающих прогноз при таких заболеваниях. Об  этом часто сообщают пациенты, и не менее часто это игнорируют  врачи, которые знают, что гормоны стресса облегчают аутоиммунные  состояния, а не ухудшают их. Но некоторые объективные исследования  также подтверждают эту гипотезу, например для таких  аутоиммунных заболеваний, как рассеянный склероз, ревматоидный  артрит, диффузный токсический зоб, язвенный колит, воспалительные  заболевания кишечника и бронхиальная астма. Сейчас есть всего  несколько таких отчетов, и многие им не доверяют, потому что они  основаны на ретроспективных данных, взятых из самоотчетов пациентов,  а не на научных экспериментах. Однако результаты довольно  однородны: у многих больных дебют аутоиммунных заболеваний,  и в еще большей степени их периодические обострения, коррелирует  со стрессом. Кроме того, к настоящему времени уже есть довольно  обширная литература, подтверждающая, что стресс может ухудшать  симптомы аутоиммунных заболеваний у животных. 

Так как же действуют глюкокортикоиды и стресс — они ухудшают или  облегчают симптомы аутоиммунных заболеваний? Приведенный ниже  график дает ответ, который не удавалось найти раньше. Мы обнаружили  два сценария, которые увеличивают риск аутоиммунных заболеваний. Во-первых, кажется, что многочисленные кратковременные стрессоры (то есть  многократное прохождение фаз А и В) увеличивают риск аутоиммунных  процессов. Почему-то повторяющиеся подъемы и спады ведут систему  вверх, повышая вероятность аутоиммунных заболеваний. Во-вторых, не  очень полезно, когда много раз за фазой А идет фаза В, но если за фазой А  не возникает фаза В, это также увеличивает риск аутоиммунного процесса.  Если нет адекватной фазы В, начинает раскручиваться спираль иммунной  системы и возникает аутоиммунный процесс (рис. 30).

Как и следовало ожидать, если вместо этого мы имеем сильные и длительные  стрессоры или вводим в организм большие дозы глюкокортикоидов,  то система перейдет в фазу С — возникнет мощное подавление иммунной  функции, уменьшающее аутоиммунные симптомы. Эту гипотезу поддерживает  еще одно открытие: острый стресс увеличивает у крыс риск  рассеянного склероза, а хронический стресс подавляет симптомы этого  аутоиммунного заболевания. Очевидно, в процессе эволюции система не  была предназначена для того, чтобы иметь дело с многочисленными повторными  «включениями/выключениями», и поэтому возникает нарушение  координации, увеличивая риск аутоиммунных процессов в системе.

Предыдущая –  Глава 8. Иммунитет, стресс и болезни | Следующая – Хронический стресс и риск заболеваний

Как выработать иммунитет против стресса

Вы быстро утомляетесь? Стали раздражительны и потеряли сон? Все эти симптомы не возникают «на ровном месте».  Роль «спускового крючка», как правило, играют стрессовые ситуации и нарушение обмена веществ.  И если вам не по душе медикаментозное лечение, то уже сегодня берите процесс восстановления внутреннего равновесия  в собственные руки.

А если эта тема кажется вам интересной, и вы хотите развиваться в ней еще больше, рекомендуем наш курс «Психическая саморегуляция», где вы научитесь реальным практическим техникам самомотивации, борьбы со стрессом и социальной адаптации, чтобы всегда контролировать свое эмоциональное и психическое состояние.
Узнать больше о курсе

А для этого вам нужно разобраться в себе и найти истинные причины повышенной раздражительности:

1

Страх зарождается в раннем детстве и поселяется на долгие годы внутри человека. И как один из вариантов поведенческой терапии, работающий на сознание – представить, что все те опасения, которые вас пугают в жизни, давно случились, и вы их благополучно пережили.

2

Чтобы  ваша реакция на критику не была болезненной, нужно быть глубоко в себе довольным собой. Найдите свои слабые места, и каждый день что-то делайте для изменения себя. А еще выработайте  умение радоваться сиюминутным мелочам.

3

Если вы чувствуете, что вам с каждым днем все труднее удерживать новую информацию, не расстраивайтесь, этот процесс можно предотвратить. Пересмотрите свое питание. Умственную способность снижают жиры.  Выход прост – умерьте привычку к мясным и молочным продуктам.  Полезными окажутся: брокколи, шпинат и абрикосы. На светлые и радостные мысли настроит дыня. Фолиевая кислота, которая содержится в дыне в большом количестве, участвует в образовании в организме серотонина – гормона радости, счастья и оптимизма.

4

Прекрасный способ избавиться от всех болезней неподвижного образа жизни, сделать фигуру подтянутой и стройной — ходьба по траве с палкой — скандинавская ходьба. В идеале надо заниматься 3 раза в неделю по 30 минут. В отличие от бега трусцой, ходьба с палками не имеет противопоказаний.

5

Наше состояние во многом зависит от тока крови. Массаж головы в течение 10-15 минут снимает общее напряжение, избавляет от головной боли. Расчесывайте волос массажной щеткой в разных направлениях. Также полезно проводить массаж активных точек: массировать точки между бровями, посередине ладоней и ушные раковины.

6

Быстро снимет напряжение – вода. Утром – контрастный душ, вечером – умеренно теплый.

7

При депрессивном состоянии поможет танец.  Выключите беспокойные мысли, включите приятную медитативную музыку  и отдайтесь танцу  — и мир станет другим!

8

Если вас переполняют негативные эмоции — читайте интересную литературу по психологии, эзотерике или сказки – чаще соприкасайтесь с миром прекрасного!

9

Найдите возможность что-то делать своими руками — выращивать цветы, мастерить из дерева, бисера или пластилина.

10

Все стрессы связаны с глубокими внутренними конфликтами — из-за того, что человек не принимает себя. Найдите время походить босиком по траве, погулять в лесу или парке, посидеть у реки.

Чаще находитесь в состоянии покоя, созерцания и тишины. Слушайте себя, если хочется рисовать – рисуйте; хочется петь — пойте; желаете делать упражнения, то найдите приятные для вас — дыхательная гимнастика, йога.

Наслаждайтесь жизнью, это состояние  поможет  вам сохранить «внутренний стержень» и получать радость от самых простых вещей.

Мы хотим делать проект вместе с вами, мы ценим ваши мнения, ваши методы и рекомендации. Оставляйте ваши комментарии в строке ниже.

Удачи вам!

Отправить ответ

  Подписаться  

Уведомление о

новые последующие комментарииновые ответы на мои комментарии